Сегодня был арабский в 12.40, Ася приболела, так что я в очередной раз была одна. Прошло неплохо, довольно чётко по сравнению с тем, как обычно. Проверили домашнее на всякие навороченные числительные (пока делала утром, было ощущение каши, там много чего надо учитывать), потом «повторяли» один из типов неправильных глаголов (фактически проходили, т.к. то, как нам их преподнёс в прошлом году второй преподаватель, я нормальным назвать не могу). В перерыве встретилась с иеистом, потом закончила оформлять бумажки для Резекне и поехала домой. Завтра жуткая акцентология, от занятия которой я сегодня (да и вообще) отлынивала под всеми предлогами. Э-хе-хе. В итоге к вечеру продралась через десяток страниц совершенно непонятного на первый взгляд текста Дыбо, поняла, в чём суть, но не обнаружила ничего интересного, кроме одного непонятного случая. АВ позвал завтра в 12 пойти на открытие выставки, посвящённой Вольтеру (Эдуарду, не путать с французским писателем), в Библиотеке Академии наук. Вечером собрание по гранту, где он расскажет о трёх конференциях, где был, а Герм-на — о той, куда собирается. Лягу спать пораньше, почитаю утром ещё… пока докладывать на завтрашних парах (два семинара по магистерской, куда хожу только я и мой научник) особо нечего.
А, вдогонку к предыдущей записи: когда я вела пару, мне было очень неуютно от того, что девочкам неинтересно. Т.е. когда они вяло отвечают, материал непонятный и скучный, проверочная настолько не по уровню, что там едва ли можно что-то написать. Просто тяжёлая такая атмосфера, и ты впариваешь каким-то несчастным сонным людям, то, что их не интересует. Брррр. Но многих преподавателей такое положение дел, по-видимому устраивает.
Пришли новые статьи на перевод с лтш, я взяла про религии в Латвии (ещё были: хоровая культура и праздник песни, визуальное искусство, Л. во Второй мировой, авторитарный режим Ульманиса). По-хорошему надо бы до Нового года сделать (на мне ещё незаконченная про архитектуру. Э-хе-хе [2].